Кто "распробовал" настоящий вкус Алтая, никогда не поедет в Артыбаш, повидать сосну, про Чемал и говорить-то смешно. Он поедет в очень крайнем случае на Алтын-Туу, а лучше – в Курайскую степь, на ледник Актру или на Чулышман и юг Телецкого, на автомобиле.
Этот маршрут был туристической терра-ингогнита до 2003 года, когда в сети появился отчёт о путешествии Констанина Гоппе. Но даже в 2006-м подобное турне среди новосибирских туристов считалось поездкой в такие "ебеня", что скорее напоминало сюжет передачи "Остаться в живых", чем тур для городских жителей. Но у нас же с Денисом вжопегвоздь. Этот неугомонный вжопегвоздь, ознакомившись с отчётом Константина Гоппе, позвал нас в дорогу в упомянутые трогательные места. Стали собираться, узнавать подробности. Константин не ответил на письмо, и мы обратились за консультацией к другому алтайскому гуру – Виктору. Смущали три момента: проходимость перевала Кату-Ярык, отношение местного населения, запас бензина. Договорились о встрече в Нижней Ельцовке. У Виктора оказалось добродушное лицо Георгия Котовского, бывшего бандита, впоследствии героя гражданской войны, такая же причёска и густая чёрная борода:
– Очень приятно… Биг… – представился он, почему-то по-английски, – на чём поедете? На этой ЦРВ? Проедете, не вопрос…
И Биг с удовлетворением посмотрел на свой Лэндкрузер 80 с выведенным наверх воздухозаборником и лебёдкой впереди , на огромных покрышках которого белела надпись "Данлоп Грандтрэк".
– Местное население? Местное население миролюбивое, – прокомментировал Биг и доброжелательно улыбнулся с двухметровой высоты, – но дистанция не помешает – только попросят "Закурить есть?" – сразу бей с разворота и так чтоб наверняка, чтоб не встал…
Мы переглянулись на уровне своих метр семидесяти. Снизу с первого взгляда было видно: его с такой обаятельной внешностью абсолютно все рады видеть в отдалённых от цивилизации местах, даже медведи.
– Канистру бензина возьмите, литров 20, лучше с хорошей заправки, там вам нальют смесь мазута с водой из Чулышмана за месячную зарплату – посоветовал Виктор.
Напоследок он подарил нам свою книжку "Блюзы Алтайских дорог" и дал нам ещё один ценный совет.
Маршрут
Маршрут такой – мчишься из Новосибирска по Чуйскому тракту, до Акташа, примерно 750 км. Для экономии времени и чтобы побыть подольше в тех гостеприимных местах, нужно ухать как можно дальше за один перегон. Самыми интересными местами на этом участке являются пост ДПС в селе Верх-Катунское (движение в четыре полосы среди степи и знак населённого пункта в кустах), перевалы – скучный затяжной Семинский и стремительный брутальный Чикетаман; каменные бабы; слияние Чуи и Катуни – совершенно волшебное место; Белый бом; деревня Зайсанская Елань из полутора заброшенных домов, оберегаемая республиканскими властями как памятник народного фольклора, ненавязчиво предполагающая существование ещё одной, более… основательной Елани. Дивное должно быть место. Столько лет прошло, а стоит ведь, обозначена на картах как населённый пункт, урочище Пазырык с его древними курганами. И эдельвейсы!
Перевал Чике-Таман (фото Сергея Жеребцова)
Слияние Чуи и Катуни (фото Сергея Жеребцова)
В Акташе – налево, и, через так называемые «Красные ворота» ещё километров 20-30 по местами условно-асфальтовой дороге до Улаганских озёр. Улаганские озёра – самое удобное место для ночёвки – уезжаешь достаточно далеко за один перегон, есть вода, есть дрова, можно устроить бивак, чтобы его не было видно с дороги.
Выехали мы из Новосибирска часов в шесть утра и были на месте около восьми вечера. Почти 14 часов за рулём. С непривычки меня сильно укатали горные серпантины, и, поставив палатку, выпив одну лишь бутылку пива, заснул я как убитый...
На Улаганских озёрах множество баз для рыбаков. Стоят на каждом озере вдоль трассы, чуть дальше. Дорога следует, минуя цепочку Улаганских озёр, Улаганский перевал, Усть-Улаган, районный центр, до перевала Кату-Ярык.
"Красные ворота"
На Улаганских озёрах
Урочище Пазырык (фото Сергея Жеребцова)
Местное население
Местное население, как и сказал Виктор, вполне цивилизованное – людей они уже не едят. На доске почёта Улаганского района сплошь трезвенники, которые пьют водку лишь дважды в день, утром и вечером, а не круглосуточно. Это культурный прорыв, я считаю.
Туристическая нога впервые ступила в этих местах, думаю, лет 15-20 назад максимум. До этого русских здесь отродясь не видели. Так что, улаганские алтайцы – самые алтайские алтайцы.
Причин их внимательного отношения к туристам несколько: "Понаехали тут, топчут наши красоты и ритуальные места (распития водки) коваными красовками". Что "понаехали" – очень даже можно их понять – люди ездят разные. Я не припоминаю, чтобы мы бросили хоть одну консервную банку и затоптали фантик от конфеты, но не все ведь такие.
Деньги. Деньги – относительно новое поветрие. Повелось оно видимо с тех пор, как один рассеянный турист забыл купить водку и приехал туда с деньгами или как побочное явление монетизации льгот какими на Алтае являются мосты, земля, лошади, дрова, камни, вода, воздух…
Деньги вымогают так:
- это мой мост, деньги давай, хотя мост на общей дороге
- это моя земля для стоянки, деньги давай
- хотите покататься на лошадях? Не хотите? Деньги давай
- зачем приехал? Деньги давай
- деньги давай
Но самый неприятный вопрос – "Водка есть?" Приходится на него отвечать. А врать ведь нехорошо. Конечно, она у нас есть!
У алтайцев в организме не вырабатывается ферментов для расщепления алкоголя, если алтаец бухнул – бухим он будет очень долго, так что все они там всегда бухие. Банкет требует продолжения и как раз туристы понаехали "О, боже, вот так встреча!"
Рекомендации в этом вопросе противоположные.
Давать водку алтайцу нельзя ни в коем случае, если дать водку алтайцу, то он от вас не отстанет, пока она у вас не кончится. Про это говорил обаятельный Виктор. Другие доброжелательные люди считают, что надо угостить алтайца водкой, послушать горловое пение вечером у костра, добавить ему водки, а утром незаметно, по холодку, улизнуть.
Второй способ, на мой взгляд, уступает первому: если вы не пьёте водки, то откуда у вас её столько, чтобы напоить алтайца? Если же вы пьёте водку и у вас её в достатке – глупо тратить то, что так любишь сам.
В Усть-Улагане и окрестных сёлах они не такие решительные – там существует власть, милиция, такая же бухая, но какая-никакая острастка. То ли будет дело в долине Чулышмана. Но про это мы тогда не знали.
Кату-Ярык
Если вы проехали Улаганское плато с его пыльными дорогами, небольшими, но иногда внезапно крутыми сопками, фантастическим, марсианским лесом и очень красивым бирюзовым озером где-то внизу то, вы достигаете перевала Кату-Ярык.
Перевал Кату-Ярык представляет собой совсем не перевал в традиционном его понимании – подъём и последующий спуск, а только спуск с Улаганского плато в долину реки Чулышман на 600 метров вниз. Дорога вырублена в склоне горы резким зигзагом – с одной стороны стена, с другой – обрыв. При спуске некоторые девушки от страха закрывают глаза, говорят "пися сжимается, как при оргазме".
Но спуск – это забава, как американские горки – дух захватывает, но скатываешься легко и стремительно. А попробуйте забраться на американскую горку в обратном направлении, толкая перед собой машинку.
Начальный подъём самостоятельно преодолевают только полноприводные машины, остальные автомобили за деньги затаскивают на УАЗиках алтайцы.
Неподалёку от Кату-Ярыка, находится единственный небольшой кемпинг в долине Чулышмана – Эзен. Там доступны те же экскурсии по долине Чулышмана, что и на Алтын-Туу и Карагае, рыбалка на хариуса, конные прогулки. Но нет потрясающих видов Телецкого в окне. На озеро оттуда возят на экскурсию, думаю, за немалые деньги.
Дорога в долине Чулышмана следует по левому берегу, среди завалов камней, местами отдаляясь от реки, местами прижимаясь к ней вплотную.
Самое удобное место для бивака – место впадения в Чулышман Чульчи. Там действует переправа на правый его берег для походов к каменным грибам и водопаду на Чульче – Учару. Правда, есть и минусы – недостаток дров и близость деревни Коо.
Озеро перед Кату-Ярыком (фото Сергея Жеребцова)
Кату-Ярык
Кемпинг Эзен внизу, в долине... Правда ведь чувствуется высота?
Нам с вами туда, к Телецкому, вслед за серебрянной ниточкой Чулышмана
Алтайский государственный природный заповедник
Вдоль всего правого берега Чулышмана и западного берега Телецкого озера протянулся заповедник. Алтайский государственный заповедник назван заповедником для того, чтобы не пускать туда людей. А не пускать туда людей нужно не только для сохранения флоры и фауны, а ещё, в частности, и потому, что туда сбрасывают отработанные ступени космических ракет. Вот чтобы не пришибло кого-нибудь туда и не пускают людей.
Каменные грибы в урочище Аккурум
Феномен каменных грибов так же удивителен, как например тот факт, что шмель летает, или мужская эрекция – и почему они только стоят? Необъяснимое явление.
Что такое сходить на Учар
Чульчинский водопад или Учар ("Неприступный")– самый большой (160 м) каскадный водопад Горного Алтая, находится на реке Чульча, правом притоке Чулышмана, на территории Алтайского государственного заповедника. Поход к нему – самый интересный и самый опасный для городского жителя из перечисленных экскурсий. Тропа следует вдоль правого берега Чульчи по склону горы на высоте около ста метров над рекой. Временами подъём, ноги приходится ставить ребром ботинка, временами – резкий спуск. Три четыре переправы через бурные горные ручьи по одному-двум брёвнам, несколько каменных осыпей, один непростой для новичков прижим. Большинство туристов осторожно, держась за страховочный трос, переходят. Отдельные девушки, ступив на "карниз", уже не могут поднять ногу сделать следующий шаг. Говоришь ей: "Шагай сюда" и показываешь удобный уступ. Она старается поднять ногу, дрожат от напряжения мышцы ноги, упорно сжимаются губы. Но страх не даёт оторвать подошву от надёжной опоры. Приходится переставлять ей ступню своими руками. На этом прижиме, я, помогая переходить девушкам, бегал туда-сюда над обрывом, как козлик, заигрался и, на мгновение, было потерял равновесие.
Тропа виляет, повинуясь склону, и оставшееся расстояние очень обманчиво – уже и слышишь шум воды, уже и мелькает меж крон деревьев сам водопад, кажется вот-вот и ты уже пришёл. Но нет – тропа опять уводит в очередную затяжную петлю. Восемь километров такого пути выматывают так же как марш-бросок в по пересечённой местности в полном снаряжении.
Переправа через ручей
Учар
Зато, достигнув цели, оказываешься перед незабываемым зрелищем.
Разговоры
там немедленно заканчиваются, как при звуках колокольного перезвона.
Хочется молчать, слушать гул падающей воды и любоваться. Слова подождут.
Обратный путь гораздо более тяжёлый и мотивация уже не та, чаще останавливаешься перевести дыхание. Первый раз мы шли без проводника и на одной из развилок свернули не туда, зашли в какие-то непроходимые заросли можжевельника, блуждали вверх-вниз по склону, искали тропу, потеряли много сил. День уже подходил к концу и вот-вот должно было начать темнеть. Кто-то предложил подняться по склону повыше и сверху попытаться разглядеть тропу. Нашли таким образом. После спуска с горы к устью Чульчи, на равнине разбросаны многочисленные камни разного размера. Шёл я тогда так: видишь камень, его надо обойти, подняться на него, наступив, или перешагнуть. Интуитивно оцениваешь высоту и требуемое мышечное усилие, шагаешь и спотыкаешься – сил уже нет поднять ногу на высоту, которую увидел взгляд. Мы всё же дошли. И заснули крепко-крепко, благо наш лагерь находился рядом со стоянкой лесничих заповедника, русских, барнаульцев.
Камни в долине Чульчи
Они угостили нас вкуснейшей ухой из хариуса под нашу водку и научили добывать дрова. По левому берегу Чулышмана в этом месте растут тополя. У тополей много сухих веток, но они на приличной высоте. Лезешь на тополь, садишься на сук и в буквальном смысле рубишь сук, на котором сидишь. Один из лесничих, Борис, показал нам простой и эффективный метод: к длинной палке привязывается петля из металлической проволоки, стоя под веткой петлю накидывают на её конец и тянут вниз. Конец ветки гнётся, но не ломается, ломается сама ветка в том месте, где она вырастает из ствола (именно там обычно мы и садились).
Коо
Коо – это деревня, в которой дети швыряют камни в проезжающие автомобили, просто так, для развлечения, а собаки кидаются на них с целью загрызть покрышки. Взрослые, глядя на это, улыбаются, считают подобные выпады трогательным проявлением детского патриотизма, поощряют.
Улаганские алтайцы – детский сад на прогулке по сравнению алтайцами деревни Коо. Дикие и злобные, они лихо скачут на конях, метко стреляют, как батыры хана Батыя, гоняют на уазиках – щебень летит в лобовое стекло.
Сгущаясь, темнеют сумерки, у палатки весело прыгают, отражаясь на лицах оранжевыми бликами, огоньки вечернего костра. Над рекой плывёт туман, а в полумраке степи начинают вырисовываться, уплотняясь, четыре-пять призрачных теней. Эти незваные гости – к вам, не сомневайтесь. А под рукой обычно не оказывается даже кухонного ножа.
Внезапно нагрянуть в сумерках на конях с ружьями к вечернему костру туристов – обычная их манера. Для таких случаев нам и дал тогда совет Виктор. Дело в том, что тамошние алтайцы очень уважают Виталия Петровича Ионко, хозяина Алтын-Туу, и как уверял Виктор стоит только сказать "мы едем бухать к Виталию Петровичу", как они тут же не то, чтобы падут ниц, но отстанут.
Как оказалось впоследствии, это – заблуждение. Пьяный алтаец не вспомнит как маму родную зовут, не то, что Виталия Петровича Ионко или президента Путина. Но в любом состоянии алтаец легко гарцует на коне на склонах, как горный козёл и со ста шагов попадает белке в глаз. Надеяться приходится на кулаки, травматический пистолет, финский топор. Но и это, поверьте, всё ерунда. Открытый конфликт недопустим – травматический пистолет и даже финский топор существенно уступают в убойной силе винтовке и ножу в руках таких умелых охотников как алтайцы.
Срабатывает только одно средство – выдержка и решимость стоять до конца. Лишь первобытные инстинкты, разбуженные в тебе опасностью, чувствуют и уважают эти неискажённые цивилизацией дети гор. Бросаешь взгляд на металлический колышек под раскалённой костровой решёткой, потираешь ладонь правой руки. Если в тебе достаточно мужества сжать его в кулаке, рискуя сжечь ладонь до кости, и ударить – алтаец это чувствует и отступает, несмотря на твой малый рост и заветную водку в багажнике машины.
Вряд ли придётся хватать этот колышек, но ты должен быть готов это сделать. Сыграть это невозможно. Решимость должна быть настоящей.
В качестве альтернативы можно ставить десяток дополнительных палаток или брать с собой надувную фигуру обаятельного Виктора Шарнина – против превосходящих сил они точно не сунутся.
Самость
Не менее, а может быть даже более, чем водка алтайцу от вас нужно ваше признание его превосходства. Быть лучшим можно по разному. Можно лучше всех доказывать теоремы, писать проникновенные посты в жж, шедеврально снимать на фотоаппарат природу, как Сергей Жеребцов, непревзойдённый гуру алтайской пейзажной фотографии, знать кучу забавных и трогательных баек, как Монтана… То, что, к примеру, умение рассказывать чумовые анекдоты может цениться даже более физической силы просто не укладывается у алтайца в голове. Отсюда и угрозы, отъём самого в его глазах ценного – водки как апофеоз превосходства.
При взгляде на два метра обаяния Виктора (а не при упоминании имени Виталия Петровича) алтаец понимает тщетность доказать ему своё превосходство. Доброжелательный человек, выпивающий с алтайцем исподволь ставит их на одну с собой ногу, вровень, и ничего уже доказывать становится не надо. Но пить водку с человеком, который стремится доказать тебе своё превосходство и оставаться доброжелательным – это надо уметь, согласитесь.
Мысль, что они самые-самые вшита в каждом алтайце, как программа стирки цветного белья в стиральную машину. Возможно, алтайцы деревни Коо про это даже не догадываются. Не догадываются улаганцы – вполне осознают выпускники Санк-Петербургского университета экономики и финансов. Такие тоже алтайцы бывают, в Горно-Алтайске. Даже слово специальное придумали – "самость". Самость – это признание, того, что они – самые-самые. Что Шамбала – это у них, что Алтай – колыбель человечества. На любом банкете четвёртый тост – за это.
Взрослому человеку, который хоть чего-то достиг в жизни, ничего и никому уже доказывать в голову не придёт. Разве что самому себе. Другое дело – дети. У детей всё впереди, всего необходимо добиваться и достигать. Вот они и стремятся доказать, добиться, достигнуть. Чисто дети малые. На вид только взрослые, скачут на лошадях с ружьями, пьют водку.
Можно сказать, что самость – подспудная национальная идея Республики Алтай. И она, в отличие от нас, у них есть!
Посчитайте сколько раз употребляется слово "самое" в разных вариациях в этом рассказе. То-то и оно.
Соотечественники
Как ни странно и ни обидно, но на помощь соотечественников в таких случаях расчитывать не приходится совсем. Их палатки стоят всегда немного поодаль, чтобы не слышать бесед чужой компании и все они сегодня ходили на Учар, даже если приехали два часа назад, страшно устали и мертвецки пьяны с одной лишь бутылки пива.
В долине Чулышмана в месте впадения Чульчи
Чулышман
Телецкое
От стоянки у Чульчи до мыса Кырсай на Телецком озере километров 40, две деревни – Балыкча и Коо, и две переправы вброд через ручьи. Если ехать в июле, то весенний паводок уже обычно к этому времени спадает и через броды можно проехать даже на обычной машине.
Если вы проехали Коо и не услышали понукающих криков погони алтайской конницы, считайте вы приехали на юг Телецкого озера. Любуйтесь и наслаждайтесь, не пугайтесь ветров, берегите палатки. Ветра проносятся и наступает величие, красота и гармония. Неизбежно.
Если вас смущают ночная прохлада палатки, сапёрная лопатка вместо ёршика и кусок дёрна вместо крышки унитаза, купание в "джакузи" из заводи Чулышмана и приготовление ужина на костре, то отправляйтесь хотя бы на Алтын-Туу.
И обязательно сходите на Учар.
PS. Путешествие на автомобиле в эти места – один из самых интересных маршрутов в Горном Алтае. И не слушайте меня. Всё это – шутка, не более. В хорошей компании добродушных как Виктор, и доброжелательных людей, которые с кем угодно выпьют водки, похлопают друг друга по спине и скажут "хорошо посидели", а также обладателей чёрного пояса по НЛП и другим восточным единоборствам, это путешествие будет столь же безопасным как домашний секс.
Туда уже даже фотографы ездят на выходные снимать пейзажи. Гламурных блондинок с бикини-дизайном и накладными ногтями в такие места они берут не только для фотосессий в стиле ню днём, источника тепла и других обыденных потребностей ночью, но и, в том числе, на случай фатальной поломки автомобиля в качестве "консервов", а так же как отступные на случай вооружённого столкновения с местным населением. О первом им говорят вслух, о втором и третьем они догадываются, о третьем и четвёртом даже не подозревают.
